Ах, какие были молодые,
И теперь еще не старики.
Разгалделись головы хмельные,
Резче обозначив кадыки.
Тянутся романсы без названья,
Заклиная,
Радуя,
Моля…
Как порой сладки воспоминанья,
Горькая российская земля.
Горькая до жалости, до крика,
До последней утренней зари.
Не щадит ни малых, ни великих,
Горькая до боли и любви.
В чёрный день – беспутный и бедовый,
Там где кровью пахнет горячо,
За луга и лес,
За куст ольховый,
Умирали и умрут ещё.
На любовь не налагая вето,
Русь жива – сквозь звёздные года.
Не было другой, а только эта
И другой не будет никогда.
Встань, художник, осени знаменьем,
Чем душа жива,
Что видит глаз.
Эти вот священные мгновенья,
Может быть, последние у нас.
Жили всяко – только честно жили,
Пели разно – каждый о своем.
Пусть витают небыли и были,
Мы романс старинный допоем.
Шумно встанем,
Скажем до свиданья,
Побредем до дома своего.
Длится жизнь без всякого названья,
Просто жизнь.
И больше ничего.

Вячеслав Сафронов

Моя суббота

В субботу встал с утра пораньше,
Чтоб день подольше растянуть.
Зевнув,забросил дрёму дальше,
И собрался в далёкий путь.

Пешком.Рюкзак.Дорога.Свежесть.
Дышать становится вдруг проще.
И ловит взгляд такую прелесть...
Как дар-берёзовую рощу.

Грибы.Цветы.Привал на пледе.
Воспоминанья о своём:
Как мчал мальчишкой на мопеде
И как хвалился всем потом.

Как та же роща умиляла,
Грибов лукошко,с салом хлеб.
И жизнь как прежде не бежала,
А состояла из побед.

И день субботний был как солнце,
Искрясь лучами добрых дел.
...То время больше не вернётся,
Как сильно я бы ни хотел.

Так пусть живёт моя суббота,
Как память детства сквозь года.
Чтобы хранить родное что-то.
Чтоб теплилась ещё мечта.

Эраст Известный

О молодости

О молодости мы скорбим,
О молодости уходящей,
По вечерам усталым, злым
Жизнь старой называем клячей.

Не скрыть седеющую прядь
И на лице ночные тени,
Как изморозь октября,
Как первый желтый лист осенний.

И с горечью такой заметишь.
Что не к вершине перевал,
И на улыбку не ответишь
Той, что любимой называл...

А молодость — она рядком,
И не почуешь, как подхватит,
И, молодостью влеком,
Вдруг позабудешь о закате.

Узлом веселым — кутерьма,
И синь осенняя — синицей.
Не этажи, а терема,
Не вывески, а зарницы.

Старье на слом. И над плечом
Склоняется заботой бойкой,
Стеклом и жарким кирпичом
Цветущая на солнце стройка.

Старье на слом. И на порог
Шагает век таким разгулом,
Как будто б не было дорог
Томительных и плеч сутулых.

Пусть мутной старческой слезой
Лист падает на грудь земную,—
Румянцем яблок, щек и зорь
Мир полыхает и волнует!

Я ветру — нараспашку грудь.
Лаская рыжего задиру,
Легко и радостно взглянуть
В глаза прохожему и миру.

Над городом гуляка-дым
Качает головой пропащей:
Он был у горна молодым...
...О молодости мы скорбим,
О молодости уходящей.

Не тлеть, а трепетать огнем,
Чтоб к солнцу — силы нашей ярость.
И молодостью назовем
Кипучую такую старость.

Пусть мутной старческой слезой
Лист падает на грудь земную,—
Румянцем яблок, щек и зорь
Мир полыхает и волнует.

Сергей Обрадович

Дал Ты мне молодость трудную.

Дал Ты мне молодость трудную.
Столько печали в пути.
Как же мне душу скудную
Богатой Тебе принести?
Долгую песню, льстивая,
О славе поет судьба.
Господи! я нерадивая,
Твоя скупая раба.
Ни розою, ни былинкою
Не буду в садах Отца.
Я дрожу над каждой соринкою,
Над каждым словом глупца.

Анна Ахматова

Молодость

В сухом лесу стреляет длинный кнут,
В кустарнике трещат коровы,
И синие подснежники цветут,
И под ногами лист шуршит дубовый.

И ходят дождевые облака,
И свежим ветром в сером поле дует,
И сердце в тайной радости тоскует,
Что жизнь, как степь, пуста и велика.

Иван Бунин

Я шатаюсь в толкучке столичной
над весёлой апрельской водой,
возмутительно нелогичный,
непростительно молодой.

Занимаю трамваи с бою,
увлечённо кому-то лгу,
и бегу я сам за собою,
и догнать себя не могу.

Удивляюсь баржам бокастым,
самолётам, стихам своим...
Наделили меня богатством,
Не сказали, что делать с ним.

Евгений Евтушенко

Юность

Вылетишь утром на воз-дух,
Ветром целуя жен-щин,-
Смех, как ядреный жем-чуг,
Прыгает в зубы, в ноз-дри...

Что бы это тако-е?
Кажется, нет причи-ны:
Небо прилизано чинно,
Море тоже в покое.

Слил аккуратно лужи
Дождик позавчерашний;
Девять часов на башне -
Гусеницы на службу;

А у меня в подъязычьи
Что-то сыплет горохом,
Так что легкие зычно
Лаем взрываются в хохот...

Слушай, брось, да полно!
Но ни черта не сделать:
Смех золотой, спелый,
Сытный такой да полный.

Сколько смешного на свете:
Вот, например, "капуста"...
Надо подумать о грустном,
Только чего бы наметить?

Могут пробраться в погреб
Завтра чумные крысы.
Я тоже буду лысым.
Некогда сгибли обры...

Где-то в Норвегии флагман...
И вдруг опять: "капуста"!
Чертовщина! Как вкусно
Так грохотать диафрагмой!

Смех золотого разли-ва,
Пенистый, отлич-ный.
Тсс... брось: ну разве прилично
Этаким быть счастливым?

Илья Сельвинский

Эпиграмма ("Мальчишка Фебу гимн поднёс...")

Мальчишка Фебу гимн поднёс.
«Охота есть, да мало мозгу.
А сколько лет ему, вопрос?» —
«Пятнадцать». — «Только-то? Эй, розгу!»
За сим принёс семинарист
Тетрадь лакейских диссертаций,
И Фебу вслух прочёл Гораций,
Кусая губы, первый лист.
Отяжелев, как от дурмана,
Сердито Феб его прервал
И тотчас взрослого болвана
Поставить в палки приказал.

Александр Пушкин

Нет, молодость, ты мне была верна,
Ты не лгала, притворствуя, не льстила,
Ты тайной ночью в склеп меня водила
И ставила у темного окна.
Нас возносила грузная волна,
Качались мы у темного провала,
И я молчал, а ты была бледна,
Ты на полу простертая стонала.
Мой ранний страх вздымался у окна,
Грозил всю жизнь безумием измерить...
Я видел лица, слышал имена -
И убегал, не смея знать и верить.

Владислав Ходасевич

Несказанное, синее, нежное...
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя - поле безбрежное -
Дышит запахом мёда и роз.

Я утих. Годы сделали дело,
Но того, что прошло, не кляну.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.

Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист.
А теперь вот в лесной обители
Даже слышно, как падает лист.

Колокольчик ли? Дальнее эхо ли?
Все спокойно впивает грудь.
Стой, душа, мы с тобой проехали
Через бурный положенный путь.

Разберёмся во всем, что видели,
Что случилось, что сталось в стране,
И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.

Принимаю, что было и не было,
Только жаль на тридцатом году -
Слишком мало я в юности требовал,
Забываясь в кабацком чаду.

Но ведь дуб молодой, не разжёлудясь,
Так же гнётся, как в поле трава...
Эх ты, молодость, буйная молодость,
Золотая сорвиголова!

Сергей Есенин

Ах, что ни говори, а молодость прошла...
Еще я женщинам привычно улыбаюсь,
Еще лоснюсь пером могучего крыла,
Чего-то жду еще - а в сердце хаос, хаос!

Еще хочу дышать, и слушать, и смотреть;
Еще могу шагнуть на радости, на муки,
Но знаю: впереди, средь океана скуки,
Одно лишь замечательное: смерть.

Илья Сельвинский

Когда твои младые лета
Позорит шумная молва,
И ты по приговору света
На честь утратила права;

Один, среди толпы холодной,
Твои страданья я делю
И за тебя мольбой бесплодной
Кумир бесчувственный молю.

Но свет... Жестоких осуждений
Не изменяет он своих:
Он не карает заблуждений,
Но тайны требует для них.

Достойны равного презренья
Его тщеславная любовь
И лицемерные гоненья:
К забвенью сердце приготовь;

Не пей мутительной отравы;
Оставь блестящий, душный круг;
Оставь безумные забавы:
Тебе один остался друг.

Александр Пушкин

Здравствуй, "Юность", это я,
Аня Чепурная,-
Я ровесница твоя,
То есть молодая.

То есть, мама говорит,
Внука не желая:
Рано больно, дескать, стыд,
Будто не жила я.

Моя мама - инвалид:
Получила травму,-
И теперь благоволит
Больше к божью храму.

Любит лазить по хорам,
Лаять тоже стала,-
Но она в науки храм
Тоже забегала.

Не бросай читать письмо,
"Юность" дорогая!
Врач мамашу, если б смог,
Излечил от лая.

Ты подумала, де, вот
Встанет спозаранка
И строчит, и шлет, и шлет
Письма,- хулиганка!

Нет, я правда в первый раз
О себе и Мите.
Слезы капают из глаз,-
Извините - будет грязь -
И письмо дочтите!

Я ж живая - вот реву,-
Вам-то все - повтор, но
Я же грежу наяву:
Как дойдет письмо в Москву -
Станет мне просторно.

А отца радикулит
Гнет горизонтально,
Он - военный инвалид,
Так что все нормально.

Есть дедуля-ветошь Тит -
Говорит пространно,
Вас дедуня свято чтит;
Все от Бога, говорит,
Или от экрана.

Не бросай меня одну
И откликнись, "Юность"!
Мне - хоть щас на глубину!
Ну куда я денусь, ну?
Ну куда я сунусь?

Нет, я лучше - от и до,
Как и что случилось:
Здесь гадючее гнездо,
"Юность", получилось.

Защити (тогда мы их!-
Живо шею свертим)
Нас - двоих друзей твоих,-
А не то тут смерть им.

Митя - это... как сказать?..
Это - я с которым!
В общем, стала я гулять
С Митей-комбайнером.

Жар валил от наших тел
(Образно, конечно),-
Он по-честному хотел -
Это я,- он аж вспотел,-
Я была беспечна.

Это было жарким днем
Посреди ухаба...
"Юность", мы с тобой поймем -
Ты же тоже баба!

Да и хоть бы между льдин -
Все равно б случилось:
Я - шатенка, он - блондин,
Я одна - и он один,-
Я же с ним училась!

Зря мы это, Митя, зря,-
Но ведь кровь-то бродит...
Как - не помню: три хмыря,
Словно три богатыря,-
Колька верховодит.

Защитили наготу
И прикрылись наспех,-
А уж те орут: "Ату!" -
Поднимают на смех.

Смех - забава для парней -
Страшное оружье,-
Но а здесь еще страшней -
Если до замужья!

Наготу преодолев,
Срам прикрыв рукою,
Митя был как правда лев,-
Колька ржет, зовет за хлев -
Словно с "б" со мною...

Дальше - больше: он закрыл
Митину одежду,
Двух дружков своих пустил...
И пришли сто сорок рыл
С деревень и между.

...Вот люблю ли я его?
Передай три слова
(И не бойся ничего:
Заживет - и снова...),-

Слова, надо же вот, а!-
Или знак хотя бы!..
В общем, ниже живота...
Догадайся живо! Так
Мы же обе - бабы.

Нет, боюсь, что не поймешь!
Но я - истый друг вам.
Ты конвертик надорвешь,
Левый угол отогнешь -
Там уже по буквам!

В.Высоцкий

Вот оно, глупое счастье,
С белыми окнами в сад!
По пруду лебедем красным
Плавает тихо закат.

Здравствуй, златое затишье,
С тенью березы в воде!
Галочья стая на крыше
Служит вечерню звезде.

Где-то за садом несмело,
Там, где калина цветет
Нежная девушка в белом
Нежную песню поет.

Стелется синею рясой
С поля ночной холодок...
Глупое, милое счастье,
Свежая розовость щёк!

Сергей Есенин

Свидание

И ночь эта
Будет богатой,
И я
Улыбнуться не прочь -
Уж бронзовый якорь заката
Бросает московская ночь.

Мне ветер
Приятельски машет,
И, путаясь и пыля,
Как зелием полные чаши,
Шипят
И кипят
Тополя.

Привет,
Замечательный вечер?
Прощай,
Мой печальный порог!
Я вышел.
А ветер - навстречу
И лег по-собачьи у ног...
_______

Когда - собеседник небрежный -
К нам радость заглянет на миг,
Мы лучшие мысли и нежность
Сливаем в девический лик.
И в этот закат не случайно
Мне машут радушным крылом
Медлительная окрайна
И мирный садовничий дом.

О молодость,
Где бы я ни был,
О юность,
Зимой и весной
Со мною -
Бубновое небо,
И плотская нежность -
Со мной!

Сквозь смуту житейских вопросов,
Сквозь пышные годы мои
Прошли ароматные косы,
Как две золотые струи.

И может быть, в годы железа
И я быть железным сумел,
Чтоб в лад боевой марсельезы
Мне девичий голос гремел.

Как рад я,
Что к мирным равнинам
Так выдержанно пронес
И мужество гражданина,
И лирику женских волос...
________

Над крышей садовника - дрема,
И дремлет садовник давно,
Сугробы пахучих черемух
Совсем завалили окно.

Я скромностью не обижен
И, встав на чужое крыльцо,
За снегом черемухи
Вижу
Смеющееся лицо.

Но чуток холера-садовник,
Хоть видно и без труда,
Как дышит и мирно и ровно
Седая его борода...

Пусть молодость - нараспашку,
Но даже и молодость - ждет.
Я жду.
По знакомству дворняжка
Меня в ожиданьи займет.

Я жду и теперь, как когда-то.
Но только прошу:
"Не про-срочь!
Ты видишь -
Уж якорь заката
Бросает московская ночь".

Иосиф Уткин

Большой Каретный

Левону Кочаряну

- Где твои семнадцать лет?
- На Большом Каретном.
- Где твои семнадцать бед?
- На Большом Каретном.
- Где твой чёрный пистолет?
- На Большом Каретном.
- Где тебя сегодня нет?
- На Большом Каретном.

Помнишь ли, товарищ, этот дом?
Нет, не забываешь ты о нём!
Я скажу, что тот полжизни потерял,
Кто в Большом Каретном не бывал.
Ещё бы ведь...

- Где твои семнадцать лет?
- На Большом Каретном.
- Где твои семнадцать бед?
- На Большом Каретном.
- Где твой чёрный пистолет?
- На Большом Каретном.
- Где тебя сегодня нет?
- На Большом Каретном.

Переименован он теперь,
Стало всё по новой там, верь-не верь!
И всё же, где б ты ни был, где ты не бредёшь -
Нет-нет, да по Каретному пройдешь.
Ещё бы ведь...

- Где твои семнадцать лет?
- На Большом Каретном.
- Где твои семнадцать бед?
- На Большом Каретном.
- Где твой чёрный пистолет?
- На Большом Каретном.
- Где тебя сегодня нет?
- На Большом Каретном.

Владимир Высоцкий

Была любовь.

Была любовь.
Была сомнений смута.
Надежды были.
Молодость была,
Да, молодость была,
Но почему-то
Она большого счастья
Не дала.

Она ушла,
Но слезы не прольются.
Ушла.
Иди.
И не зови трубя.
Нет, не хочу я
В молодость вернуться,
Вернуться к дням,
Где не было тебя.

Василий Фёдоров

А снег повалится, повалится...
и я прочту в его канве,
что моя молодость повадится
опять заглядывать ко мне.

И поведёт куда-то за руку,
на чьи-то тени и шаги,
и вовлечёт в старинный заговор
огней, деревьев и пурги.

И мне покажется, покажется
по Сретенкам и Моховым,
что молод не был я пока ещё,
а только буду молодым.

И ночь завертится, завертится
и, как в воронку, втянет в грех,
и моя молодость завесится
со мною снегом ото всех.

Но, сразу ставшая накрашенной
при беспристрастном свете дня,
цыганкой, мною наигравшейся,
оставит молодость меня.

Начну я жизнь переиначивать,
свою наивность застыжу
и сам себя, как пса бродячего,
на цепь угрюмо посажу.

Но снег повалится, повалится,
закружит всё веретеном,
и моя молодость появится
опять цыганкой под окном.

А снег повалится, повалится,
и цепи я перегрызу,
и жизнь, как снежный ком, покатится
к сапожкам чьим-то там, внизу.

Евгений Евтушенко

Молодость

...Вот когда я тебя воспою,
назову дорогою подругою,
юность канувшую мою,
быстроногую, тонкорукую.
О заставских черемух плен,
комсомольский райком в палисаде,
звон гитар у кладбищенских стен,
по кустарникам звезды в засаде!
Не уйти, не раздать, не избыть
этот гнет молодого томленья,
это грозное чувство судьбы,
так похожее на вдохновенье.
Ты мерещилась всюду, судьба:
в порыжелом военном плакате,
в бурном, взрывчатом слове «борьба»,
в одиночестве на закате.
Как пушисты весной тополя,
как бессонницы неодолимы,
как близка на рассвете земля,
а друзья далеки и любимы.
А любовь? Как воздух и свет,
как дыхание — всюду с тобою,
нет конца ей, выхода нет,—
о крыло ее голубое!
Вот когда я тебя воспою,
назову дорогою подругою,
юность канувшую мою,
быстроногую, тонкорукую...

Ольга Берггольц

А молодости, молодости что?
Что ей, звенящей, до седин и хворей?
Она – простор, парящий на просторе!
И для неё прошедшее – ничто!

Она обязана, она должна быть яркой!
Она и так безумно коротка…
Так пусть из жизни черпает жизнь чаркой
И со стола сметает, и с лотка!

Так путь – крылами небо рассекает,
Уходит в море, в горы лезет пусть.
Не говорите ей, что, мол, не знает!
И верьте мне, что я не ошибусь!

Терентiй Травнiкъ